"А это..что?" Эрика вопросительно подняла правую бровь, когда множество людей на улице вдруг замедлило шаг, а кто и вовсе остановился. Ветер подхватил полы ее светлого пальто и бронза волос беспорядочно рассыпалась по плечам; Эйкри лишь гордо подняла голову и что - то зло сказала ему в ответ, аккуратно ступая по дороге вперед. Пространство вокруг, словно речной поток, двинулось, замыкая неровный круг зеленых вод мира, город шумел, и каждый последующий раз вдыхая его молочно - мутный глоток чуждого кислорода она чувствовала энергию дрогнувшей здесь материи. Сферы латали дыры, как пчелы строят улей, - необычайно быстро и до педантичности точно, но запах меда на месте разрушенного улея еще долго будет витать.
Время замирало в пульсирующих жилах; они тонули и вязли в собственной крови, от этого ощущения появлялся приторный вкус соленой крови во рту, и тепло оставалось лишь на кончиках узких пальцев. И сладкий яд, это время, томной болью охватывая ключицы и шею, заставляло терпеть сводящие тело судороги, и еще больше жаждать наркотика. И Раст прикрывала веки, холодной рукой касаясь затылка, молча выдерживая отведенные прошлым муки.
Глаза так отвыкли от света, что она была готова тянуть сутки; ветер играл ее волосами и изредка касаясь ресниц переливался всеми цветами пестрого звона собственной силы. А Эрика с любопытством прислушивалась к появившемся из ниоткуда шагам другого существа, значительно отличавшегося от схожих друг с другом окружавших ее до этого времени жителей. Он даже стоял на земле по - другому. Это она различала как никогда ясно. Чувства возвращались тускло и гнулись, как провода, в исступлении разрывая рыбачьи сети - путы, вырывались в синее небо бесконечной пустоты и кривых зеркал, искажавших неровную реальность, выпрямляли настоящее, вплетая радужную нить прошедшего ненавсегда. От от этого холод разливался в душе, как волны о скалы, и белая пена лазурной воды ласкала прибрежный песок.

"Хватит." Холодный приказ самой себе отозвался глухим эхом в подсознании; Вассал спал. Хотя может и не спал, но он молчал, а на это время бесконечно умирал для Эйри. Ведь она попалась. Как хрупкая бабочка запуталась в ощущении мира, словно в серебристых нитях паучьих сетей, которые так славно и маняще блестят прозрачной росой в первых лучах восходящего солнца. но поздно..уловить миг зарождающегося пожара зорниц в сумеречной дымке, будто сказку, - невозможно. Тянуло жилы, и от этого чувства безнадежности хотелось выть, но почему - то не вылось. Раст зло усмехнулась про себя, и найдя ближайшую скамейку у одной из таверн, бесшумно опустилась на старое дерево; ведь бросила кости - и первый раз выпало не двенадцать. "Чушь.." она потерялась. И главной проблемой был вовсе не сам факт, а дикость осознавания этой вещи. по-те-ря-лась. ты потерялась, дорогуша. Раскрывая перед глазами карту здешних мест и включая навигатор, остаешься брошенной химерой - зверьком, бьющейся в нервных срывах без тихого шепота фавнов над ухом. а чтобы найти фавна, тебе нужно кого - нибудь убить. но какая досада, ты ведь не можешь.
- чее-е-ерт. Почти беззвучно, только от досады скривила губы, и чуть сморщила нос. Однако мир все - таки начинал спокойно и размеренно фокусироваться в ровные грани, и состояние баланса внешних энергий потихоньку восстанавливало гармонию Лунной девченки. А она вспоминала лужи на мостовой и город в дожде. Эйкрилл зевнула и сладко потянулась, вытягивая гибкие руки вверх. Она чувствовала, как солнце ласкает мягким теплом ладони, как свет разливается по шоколадным волосам, как блеснул угол оконного стекла у соседнего дома - и Эри не хотела видеть. "Видеть" так - было более, чем достаточно. она просто любила "ощущать" этот мир. Все играла, не веря что когда - нибудь, сможет оступиться.
"Пффф..у кого бы спросить дорогу, что ли..?"

Эри ловила каждый шорох ткани, и звуки наполняли душу, как вода сосуд. Она лишь чуть улыбнулась, когда Драхен предложил помощь, и аккуратно поправив волосы, шаркнула ботинками по мостовой:
- Мне нужно бежать отсюда. Безразлично и холодно отчеканит теплый по своей природе голос, а Эрика, смотря куда - то в сторону, будет поправлять высокий воротник светлого пальто, чувствуя как ласково и нежно касается пальцев ветер. "Еще мне нужна свобода, по возможности, и пара - тройка неделек без чувства ошейника на шее и машин в голове. жаль, ведь чтобы осуществить такое, нужно обладать властью над небылицей, знаешь? Чародеи и колдуны нашего мира пали так давно.." Казалось, с осознаванием этой простой истины она даже чуть брови нахмурила, и вновь подняла голову на своего собеседника, словно видела сквозь повязку на глазах. Желание "видеть" пропало давно, а вот желанию отдохнуть Раста противилась дюжену дней уже точно. Каждый раз, все это время, когда она останавливалась по пути - слышала за спиной шелест и хлопанье крыльев, и каждый раз мертвые птицы заживо выклевывали красное сердце, обмотанное проводами памяти и компьютеров, словно кокон. Бежать, бежать, бежать..будто потеряешь бдительность лишь на секунду, как оно остановится и закричит. громко - громко так, что птицы вылезут из земли и начнут есть сердце. страшно.
Эйри закрыла ладонями лицо, как тут тихо рассмеялась, и положила руки на колени.
- Такая хорошая погода, правда.. Потеряв вопросительную интонацию в предложении, прошептала Лунная, улыбаясь солнцу навстречу. "скажи, море тает? Как ты думаешь, Вассал?"

Отредактировано ловец ветров. (18.12.2009 20:34)

- Предпочту погоду вашей страны здешнему солнцу. Эрика лениво потянулась и, оперевшись руками о скамейку, осторожно, словно лисица, поднялась. Шоколадные волосы отливали ржавой бронзой на ярком свете, и только ветер, ловя полы ее светлого пальто, все норовил лечь шарфом на шее. " Никогда бы не поверила, что побег может оказаться столь легким. Настолько легким, будто реальность тонет в следующем уровне последней RPG игрушки. На таких простых дорожках, расставлены обыкновенно мышеловки." Лунь со злостью прикусила губу, про себя отметив, что это чувство пожирает ее изнутри. " Так спокойно попадают только в ловушки, да и только. Чертов журавлик. " Тонкие пальцы судорожно сжали воздух, где - то дрогнуло небо от взмаха крыльев, и тысячаи звуков шагов наполнили пространство вокруг. Рука невольно сама потянулась закрыть ворот, ведь больше всего на свете девченка боялась застудить себе шею.
- Далеко отсюда до вашей страны? Эйри потуже затянула шнурки на ботинках и, проверив карманы капри, повернулась лицом к Драхену.

Привычным движением руки, как вдохнуть, закинула она в один оборот вокруг шеи светлый - светлый палевый легкий шарф и, передернув плечами, словно от холода, резко оглянулась назад, будто на голос.
- Тогда я невольно прогуляюсь с тобой за этой вещицей? Незаметно даже для себя перешла ржавая на "ты", поправляя волосы и чуть улыбаясь уголками губ на солнце.
- Лунь. Представилась девченка, немного склонив голову и сделав до изящности неповторимый и незавершенный в своем движении полу - реверанс, странный хотя бы потому, в чем была Эйри одета. Она знала, птицы кругом знали, от этого крылья их все больше синели, цветом своим пытаясь затмить синих птиц в Царстве Будушего, которое еще не родилось в предтечье. Глаза их блестели как живые, и они били тяжелым клювом по ветке.
"- Жаль, ты этого не слышишь."
"- Жаль, ты этого не видишь." Дороги рассыпались звоном колоколов - колокольчиков; жадно глотал мир последние глотки жизни на границах деревянных столбов линии электропередач Барнаула, а может совсем и не него. Снег тогда сыпался с неба, да так сильно, что едва можно было видеть что - либо впереди на расстоянии вытянутой руки, и Раст все пыталась вспомнить знакомые звуки той родной речи, кажется, русской, а может быть и нет?
Не было видно ни ее разноцветных глаз, ни холодного света еще с тех морозных зим в когда - то аквамариновых зрачках, но в том напряжении и чувстве чуть сдержанного дыхания ощущалось ожидание слов необычного собеседника.

Эрика какое - то время колебалась, но потом все же медленно и аккуратно протянула руку, ведь она не видела, где его ладонь. Раст могла "видеть" лишь каждый шаг Драхена, напрягая все жилы, она могла чувствовать нахождение предметов вокруг нее на достаточно большом радиусе вокруг, но чтобы ощущать колебания воздуха, а не энергию земли, нужно было затрачивать слишком много сил, которые ее покидали. Едва теплая рука, коснувшись пальцев Змея, сначало соскользнет с его ладони, от неожиданности ли, или от того что сама Лунь не рассчитает расстояния, чтобы потом уже уверенно лечь в его руку.
- Знаешь, но ведь бежать - это не всегда значит от кого - то.. Девченка чуть прикусила губу задумавшись, и шагнула к своему спутнику. - Просто есть такие люди, которые не могут найти свое место в этом мире.
"Скажи, ведь снег тогда шел белый - белый, а ты все равно видел лишь половину. Снегопад и черную бездну рядом. Снега того ты больше не увидишь, а безда - она теперь всегда здесь. Она - не убежит, как ты, низко поджав хвост под самое брюхо, и часто семеня худощавыми, обмерзшими лапами, которые разъезжались на льду и дрожали от свиста пролетавших мимо автомобилей с желтыми как у котов глазами. Тогда еще смела скалить черноте клыки и с глухим рыком дыбила загривок на выходящие под тусклым светом фонарей тени. Вороны тогда еще косили блестящим черным глазом и знали - надо ждать. надо ждать, чтобы потом сожрать и выклевать твои синие, что море, глазки."
- Тогда идем?

>>>Аменская аллея

- Это хорошо, когда у тебя есть дом.. Эрика сразу как - то понурилась и, опустив голову, будто грустно улыбнулась; мягко, что ветер, ступала по земле, словно балансируя.
Новая улица казалась более оживленной, по сравнению с предыдущей аллей, и Эри с любопытством прислушиваясь к чужим звукам, теребила в голове старые воспоминания, путая и заменяя их на другие, более поздние и потому более яркие и волнующие холодное сердце странной девченки. А она опять вытянулась - как ожила в сменившейся обстановке, словно птица пред раскрытой дверью клети. Впору было раскрывать крылья и ловить на ресницы первых весенних бабочек, но лед глаз шептал совсем иное. И узкие, хрупкие пальцы порой вздрагивали, как сковывал с треском тканей холод сердце, багряное и темное, увитое проводами машин. И Эйри сразу вспоминала эти грязные и голые поля, уходящие в невесомую даль, и черные силуэты грубых машин, и мерзкое чавканье перемешанной глины и жижи, остававшейся комьями на дутых резиновых колесах. И этот пейзаж - мертвенно - бледный в два цвета - коричневой земли и серого дождливого неба, с проблеском блеклой сини в вышине. Все те трактора, дорого - уборочные и сельско - хозяйственные машины, глухой рев моторов, бесцветное небо в отраженьях луж - как сон, и первый снег после этого, когда земля коченеет перед зимой, застывая в уродливом иссеченьи кривых линий, кочек, ям и ухабов. И запах - еще по - осеннему сырой и пахнущий мокрыми деревьями проходящей рядом лесной полосы, но уже наполненный первыми признаками холодов и молочно - белым паром нашего дыхания.
- Драхен, слушай..(Лунной не очень нравилась эта кличка Змей, поэтому она решила называть его просто по - имени) Расскажи мне о своей стране, ладно?

- Интересно бы знать, откуда такая уверенность.. Хмыкнула в ответ Эри, тихо продолжив: Потерянного не вернешь, особенно когда ты уничтожил это своими собственными руками. Глухой кашель заставил ее отвернуться, и Лунь вдруг вспомнила, что очень давно, стоило ей также тяжело откашляться, как она почувствовала холодное дуло пистолета у виска и тот скрипучий, вызывающий рвоту голос, а потом сладковатый вкус крови во рту, которая полилась из глаза. Чудом было, что у нее сейчас снова не начались судороги, а только взмок лоб, хотя это вряд ли было заметно под длинной челкой. Дыхание лишь совсем сбилось, так что хотелось хватать воздух, как рыбы, ртом, но она закрыла ладонью лицо и все думала, зачем оставила тогда респиратор.
- Но я не люблю о себе рассказывать..и к тому же.. Эрика вдруг запнулась и дальше не продолжила, лишь громко выдохнув в ответ на уговор Драхена. Впрочем, рассказ его был весьма емким, хотя и не очень длинным. "Значит, огромна..Эх, знал бы ты, зачем я вообще спохватилась бежать.." Облизнув высохшие губы, и горько усмехнувшись про себя. Понятно, что Драхен видно очень любил свою страну, а это для Раст было явно в диковинку. С ее способностью столь хладнокровно убивать близких людей (хотя здесь впрочем, можно заметить что эта черта была больше присуща Вассалу, который уже оказывал влияние и на мировоззрение Эйри) девченка с большим трудом соглашалась принять непонятные ей чувства других.
- Тогда расскажи. Заключила Эйджи в ответ на последнюю фразу Драхена. - И кстати, что значит давняя подруга? Ты же тоже из рода Асакура? "Значит демон или темный маг?" - добавила она уже про себя.

- Мм..да. Небольшие адаптации к здешнему климату. Сухо сообщила Эри, заметив его ошарашенный кашлем вид. "Ведь самое интересное только начинается.." Не без злой усмешки оскалилась про себя Райдер, уже сообразив, какими проблемами для нее может обернуться эта ошибка. "А ведь от того что ты забиваешь себе голову чем - то другим, нервы не перестанут выворачиваться наизнанку и желание получить дозу не пройдет, дура. только хуже, хуже, хужее-е.." она была готова скулить и стонать под конец, но вовремя осеклась, судорожно сглотнув подступивший к горлу комок.
- Я в сказки не верю. По - детски гордо и независимо изрекла девченка, шаркнув ботинком по мостовой, словно кошку пнула.
"Хотя сама по горло увязла в сказках, детка. Ты ими дышишь, раскрывая глаза по утру, ты лижешь им руки и просишь ожерелья из мертвых птиц с выковоренными булавкой глазами. Идя по центру шоссейной дороги с желтыми полосами по бокам, гасишь рукою лампы, скудно сопровождавших тебя фонарей, и сладко улыбаясь на прощанье, убегаешь в ночь, изменять свету с бездной. И не нужны никакие повязки и пули, чтобы так нежно продаться за луну темноте, и щурясь от серебристого цвета, читать ее чувства на кончиках холодных пальцев. И только сердце все бьется размеренно часто, не ища покой, задыхается, все надеясь, так же бежать час - другой. И тают лоскутки памяти, жухлые и бесцветные, выжженые золотыми лучами большого солнца, как рассыпаются пылью рассеченные разом тысячью жилок прошлогодние листья, давно - давно убранные в детстве под толстую обложку книги. Хочется кричать долго - долго, до боли, сорвать себе голос и сипеть, но все - таки, добиться свободы, вдохнуть глубоко, и видно, потом умереть. Знаешь, когда кажется, словно сердце разрезают заживо?"